Упырь в славянской мифологии - как бороться с упырями? Кто такие "упыри" Чем отличается упырь от вурдалака.

Упырь – русское название живого мертвеца, зомби - нечисти, которая, чтобы существовать, питается кровью живых людей и животных. В других культурах известно понятие вампира (вурдалака), который, вставая из могилы по ночам, нападает на свою жертву. Есть мнение, что ввиду схожести описания этой нечистой силы суть их одна и та же, а само понятия и вурдалака взято из русской мифологии.

Сегодня упырем чаще называют злого, коварного человека, способного своими действиями нанести существенный вред другим людям. Подтверждение тому – широко известные выражения: «всю кровь выпил (попортил)», «проел печень», «вынул душу» и т. д. Так кто же такой упырь?

Упырем становился человек, проклятый церковью, т. е преданный анафеме. Такому жестокому наказанию подвергались люди, совершившие множество аморальных поступков, преступлений, или высказывающих еретические мысли, а также занимающиеся колдовством, строго запрещенным в православии. Считалось, что человек, умерший после церковного проклятия, не может нормально разлагаться, потому что его грешную душу отвергла церковь, поэтому его хоронили за пределами кладбищ, подальше от селений, так как неприкаянная душа может притягивать или насылать на людей проклятия в виде мора и голода.

Также упырями становились и покойники, испорченные нечистой силой: если через гроб или могилу перепрыгнет черная кошка (символ нечисти), мертвец становился упырем. Жертвы упыря также становились упырями, причем, независимо от того, человек это или животное, взрослый или ребенок. Упыря – ребенка можно было узнать по двойному ряду зубов, волчьей пасти, а взрослый упырь проявлял себя в минуты возбуждения или голода вырастающими клыками. В момент нападения на жертву упырь отключал ее память - зомбировал, поэтому она (жертва) не знала, что сама стала упырем.

В русских мифах и сказаниях существуют рассказы о целых поселениях упырей, которые, делая набеги на соседние поселения, ищут для себя все новые и новые жертвы, а в их отсутствие начинают пожирать сами себя или погибают от голода.

Для защиты от упырей применялись разного рода заклинания, амулеты и обереги, но самыми действенными средствами считались крест с изображением Христа, огонь, чеснок и дикая роза.

При встрече с упырем пытались не только защититься от него, но и уничтожить. Самым действенным средством считался осиновый кол, загнанный в тело, лучше в сердце, упыря. Покойников, заподозренных в вампиризме, выкапывали из могилы, иногда хлестали осиновым кнутом и затем сжигали на осиновом хворосте. Позднее, под воздействием западной мифологии, не менее надежным средством от упырей стали считать серебряный кинжал или серебряные пули.

Не менее важным делом, чем защита живых людей от упырей, считалась защита от нападения упырей на покойников, чтобы они в могилах не превратились в упырей. Видимо, с этим связано множество обрядов и обычаев, которые строго соблюдаются и по сей день, если в доме находится умерший.

Считается, что лунный свет, как мощный источник энергии, может воскресить тело умершего, а также привлечь упыря, поэтому, до самого погребения ни в коем случае нельзя оставлять покойника одного, без присмотра и в темноте. В доме с умершим обязательно разводится огонь, зажигается свет, закрываются и занавешиваются окна. Чтобы душа умершего не спряталась в зеркале и не воскресила мертвого, зеркала также занавешивают непрозрачной тканью.

В настоящее время, признавая, что упыри – плод фантазии и мифологические персонажи, в СМИ довольно часто проскальзывают заметки о том, что проводимые эксперименты над телами умерших способны их зомбировать, то есть, превратить в упырей. Верить этому или нет – каждый решает для себя сам. Не забывая, впрочем, о том, что бумага, как известно, «все стерпит», а тираж издания напрямую зависит от количества сенсаций, далеко не всегда достоверных.

Общеславянская мифология богата на разнообразные образы и персонажи. Упырь - один из них. Толковый словарь трактует слово как «мертвец, выходящий из могилы и пьющий кровь живых людей». Наиболее веровал в этих существ народ, проживающий на территориях Украины и России. Считалось, что упырь - это дух мертвеца, который не может покоиться с миром и потому вредит людям. В западноевропейской мифологии существует подобный образ - вампир, а в восточнославянской - вурдалак, но ученые, изучавшие происхождение и значение этих персонажей в XXI в., отмечают их отчетливое различие.

Происхождение образа упыря

До крещения Руси люди верили во множество необъяснимых факторов, с которыми в христианском мире было трудно расстаться. Сегодня все языческие персонажи и образы нам кажутся необыкновенными и непонятными. Определение, кто такой упырь, своими корнями уходит в языческие традиции. Нынешняя терминология обозначает его как ожившего мертвеца. Он ночью выходит из могилы, подыскивает себе жертву и, найдя, высасывает у нее кровь.

В славянской культуре монстры не только питались кровью, но и поедали плоть своей жертвы. И существовало поверье, что, если упырь не съел тело, то убитый сам обернется в его подобие.

Легенды повествовали, что это духи, которые приносят неурожаи, бедствия, стихии и смерти. Люди верили, что стоит упырю прикоснуться к человеку, как в скором времени его ждет смерть от непонятной болезни.

После крещения Руси славяне представляли упыря как покойника, которого не отпели в церкви или по каким-то причинам не предали земле. Он не был принят в царство небесное и потому ночью выходит из могилы и наносит вред людям и скоту. Этим объяснялось то, что стать упырем могут:

• самоубийцы;
• утопленники;
• ведьмы;
• колдуны;
• грешники;
• еретики;
• спившиеся пьяницы.

Если упырем становилась женщина-ведьма, она обязательно выходила ночью из своей могилы, чтобы проучить невестку. Она таскала ее за волосы по улицам деревни или города и зловеще смеялась. Могла перебирать в доме посуду, белье, доить коров и пить кровь у скота.

Особенности создания

В сознании людей упырь выглядел очень жутко и устрашающе. Эти монстры не были похожи на современных вампиров или вурдалаков. По легендам славянских народов, упыри могли обернуться любым животным или стать невидимым для людей, чтобы подкрасться незаметно и поймать свою жертву.

В схватке они опять становились видимыми, с горящими налитыми кровью глазами, железными пальцами и зубами. Их тела были истерзаны, в крови, ранах. Ходят даже повествования, что люди выкапывали из могил мертвецов, которых подозревали в том, что они упыри. После выкапывания нечисть определяли по таким признакам:

• тело не подлежало разложению;
• одежда истерзана и в крови;
• тело в ранах и ссадинах.

Люди настолько верили в их существование, что боялись ходить рядом с могилами, в которых, как они считали, может находиться дух мертвеца-упыря. Ходили слухи, что, если пройти мимо такого места и побеспокоить мертвеца, то ночью он придет к этому человеку обязательно. Считалось, что, если все-таки приходилось проходить мимо, то на могилу необходимо бросить палку или горсть земли.

Свидетельства о существовании

Первое упоминание об упырях было выявлено в летописях, датированных XI в. в княжестве Полоцком. Записи гласили, что ночью людей будил топот человека и, если кто-то выходил на улицу, он подвергался в скорости мучительной гибели - умирал от незнакомой болезни. Вместе с этим событием по всей Руси Киевской возникли бедствия.

1. Одновременные бури и засухи.
2. Эпидемии неизвестных болезней.
3. Частое и массовое нападение половецких племен.

Летописец не связывал это с упырями, но легенды и мифы того времени, указывают на эту причину бед. Позднее появляются повествования и небылицы о солдате, который с помощью смекалки и ловкости убегал от упыря. Люди утверждают, что «дыма без огня не бывает».

Отличия от вурдалака

Упырь - образ, пришедший из языческой мифологии славян. Этимология слова «вурдалак» связана с волком-оборотнем. Впервые оно появилось в русской литературе благодаря А. С. Пушкину. Изучавшие значение термина, приходят к мыслям, что Пушкин просто по-другому употребил понятие «волкодав». В сербском языке есть слово «вардалама», что означает «вертушка». Возможно, Пушкин употребил его в значении «воротившегося в гроб».

По описаниям, вурдалак, как и упырь, выходит ночью и пьет кровь, но его отличие - это острые клыки и умение оборачиваться в волка. Слово «вурдалак» так и переводится - «волчья шкура». Животное пило кровь своих жертв, но только у спавших людей.

Некоторые источники описывают вурдалака, как упыря, съевшего много тел, и благодаря этому получившего возможность оборачиваться в волка. У него появилось больше сил, жажды к уничтожению. Во рту выросли клыки, а на спине шипы. Синоним вурдалака - оборотень, а «упырь» переводится как «прах». Эти два персонажа обозначают один образ, но возникли в разное время и по описаниям отличаются.

Отличия от вампира

Слово «вампир» впервые появилось в XVIII в. во французском языке под влиянием славянского «упырь». В переводе на русский - «кровопийца» или «ночной призрак». Уже потом из Франции перекочевало в русский язык с таким значением, с которым используют его сейчас.

Вампир - это не мифологический персонаж, а скорее литературный или кинематографический. Вампиры описываются, как особи, питающиеся человеческой кровью. Они боятся дневного света, у них острые клыки и бледная кожа.

Спят вампиры в гробах и гуляют только ночью, одев черные одеяния. Многим известным особам в Европе приписывали облик кровососа. Вампир представлял собой не страшного мертвеца, как упырь, а наоборот опрятного интеллигента, одетого всегда по вкусу и моде.

Внешностью вампир не отличался от обычного человека, но во время превращения его кожа бледнеет, зрачки расширяются и наливаются кровью, лицо вытягивается, глаза становятся мертвыми. В отличие от упыря, вампир не пожирает плоть, а питается только кровью.

Заключение

Все персонажи древности, которые сходятся в одном образе - мертвец, встающий из могил, и пьющий кровь - имели место в разных эпохах. Старославянская мифология стала первой, где упоминались подобные существа. Упырь - собирательный образ, от которого в дальнейшем появились персонажи, такие как вурдалак, вампир и т.д. По действиям они схожи, но разнятся по внешнему облику.

"...слово «вампир» в форме «упырь» впервые «встречается именно у русских» .

Сообщая о русском приоритете в назывании упыря, «вампирические» энциклопедии подразумевают книжника по прозванию Упырь Лихой. В словарной статье Срезневский приводит это «прозвание или собственное имя», сославшись на «Послесловие» к «Толкованию на книги пророческие» (сохранилось в рукописях XV в., но, как явствует из текста, восходит к оригиналу XI в.).

Согласно Ф. И. Буслаеву, «в языке перевода Пророчеств сохранились - несмотря на подновления писцов - следы глубокой древности, как в выражениях, так и в грамматических формах, восполняющих древнейшую славянскую грамматику Остромирова списка, Изборника Святославова и других письменных памятников XI в.» .

Пожалуй, самый любопытный «след» древности - имя переписчика: «Азъ попъ Оупирь (у Буслаева разночтение по другому списку: «упыръ». - М. О.) Лихыи». Имя обратило на себя внимание как загадочное и не подобающее священнику. Настолько загадочное и неподобающее, что А. Шеберг счел необходимым прибегнуть к эпатирующей разгадке .

Шведский славист «опознал» в книжнике по имени «Оупирь Лихыи», работавшем для новгородского князя, шведского рунорезца (изготовителя рунических надписей на мемориальных камнях ) по имени «Эпир Неробкий» (Upir Ofeg). Шеберг предположил, что Эпир мог оказаться в свите Ингегерд, дочери шведского короля, ставшей женой князя Ярослава Мудрого и матерью князя Владимира Ярославича. Коль так, слово «Оупирь» - транслитерация имени «Эпир», а «Лихыи» - перевод эпитета «Ofeg». Впрочем, даже если Шеберг прав, его гипотеза, делая имя/«прозвание» попа приемлемым на «входе», едва ли ослабляет то «неполиткорректное» впечатление, которое оно должно было производить на «выходе», к примеру, среди книжников круга Геннадия Новгородского, переписавших Книгу Пророчеств в XV в.

Буслаев, публикуя приписку Упыря Лихого, никак не комментировал ни компонент «оупирь», ни эпитет «лихыи», по-видимому, сочтя это необязательным в случае имени собственного. Однако слово «упырь» все-таки не встречается в церковнославянском языке в явно позитивном контексте, а слово «лихыи» (вместе с однокоренными) обозначало не только «неробость», но и разные степени и формы зла - вплоть до «сатаны» (данные того же словаря Срезневского). Соответственно, имя автора «Послесловия» к «Толкованию» - «Оупирь Лихыи» - хотя и могло быть безобидной транслитерацией или переводом, но скорее древнерусские книжники воспринимали его приблизительно так же, как позднее «вампирические» энциклопедии. Кроме того, в русской традиции имена-прозвища вполне уважаемых людей часто содержали негативную семантику. В итоге остается несколько скупых фактов: прозвание «Оупирь» восходит к XI в., оно - уникально и в имени попа-копииста соположено с другим словом, имеющим, вероятно, негативные (инфернальные) коннотации (имя = упырь + лихой).

Ученый датировал языческие вставки концом XIII - началом XIV в. и сопоставил их с позднейшим списком «Слова святого Григория» (XVI в.). Среди представленных вставок - своего рода очерк истории славянского язычества: «преже Перуна бога ихъ, а преже того клали требу упирем и берегинямъ». Авторитетный специалист предложил исправить чтение: «переже [бо того] Перуна бога и иных словили, и клали требу <имъ и> упыремъ и берегинямъ» .

Комментируя текст, Срезневский привел другие случаи употребления слова «упырь»: «Об упырях, кроме упыря лихого, сколько могу припомнить, ничего не бывало известно по древним и старым памятникам. В народных преданиях славян сохранилось это слово до сих пор почти везде - кое-где в форме мужеского рода (упир, упюр, впир, вампир), кое-где в форме рода женского (упирина, упирjа, вампера), и почти везде в двух смыслах: во-первых, в значении летучей мыши - vespertilio, а во-вторых, в значении a) привидения, b) злого духа, высасывающего кровь у людей, или же оборотня, волкодлака. Вампиры в этом втором значении известны целой Европе» .

Срезневский отметил только два книжных случая употребления «упыря» - «Послесловие» Лихого «попа» и «Слово святого Григория, изобретено в толцех». Потому значение слова восстанавливается по «народным преданиям славян»: оно получилось многообразным: (1) летучая мышь, (2) призрак, (3а) злой дух-кровосос, (3b) оборотень.
Последние нюансы Срезневский устанавливал, апеллируя к кровососам-«вампирам», которые «известны целой Европе». Логика лексикографического умозаключения здесь ясна. Этимология слова «упырь» была и остается непрозрачной: М. Фасмер в словаре подчеркнул, что «реконструкция праслав<янской> формы сопряжена с трудностями»; в качестве приемлемых он перечисляет сближения с «парить, перо» или с «пирати - дуть».

Напротив, вампиры были на слуху. Во второй трети XVIII в. Центральную Европу поразила «вампирическая эпидемия», которую азартно обсуждали Вольтер и другие интеллектуалы-просветители . Информация об этой «эпидемии» почти сразу проникла в Россию: в 1739 г. новости о вампирах печатались в петербургской периодике - «Примечаниях к Ведомостям», а в 1769 г. популярный «Словарь разноязычный» Н. Г. Курганова зафиксировал слово «вампир» . Родственность слов «упырь» и «вампир» более или менее очевидна, тем самым автоматически актуализируя некий интерпретативный путь. Оставалось прямо объяснить «упырей» через «вампиров», в чем Срезневский к тому же объективно следовал сложившейся культурной традиции. К примеру, А. С. Пушкин, переводя мистификацию П. Мериме «Песни западных славян» (1835 г.), вместо «вампира» (песня «Марко Якубович») и вместо «бруколака» (песня «Вурдалак») планомерно вводил «вурдалака», а «вурдалака» «патриотически» приравнял к «упырю» (примечание к «Марко Якубовичу»): «Вурдолаки, вудкодлаки, упыри - мертвецы, выходящие из своих могил и сосущие кровь живых людей» .

Создавая труд своей жизни и поместив в словаре статью об «упыре», Срезневский подвел итог многолетнему собиранию материала. Тем не менее, толкуя лексему «упырь» со ссылкой на «Слово святого Григория», он - вслед за Буслаевым и в противоположность Афанасьеву - симптоматично сузил его базовое значение даже по сравнению с собственной дефиницией, которую некогда предложил в 1851 г. (ср. лаконизм пояснений Буслаева в хрестоматии). В словаре «упырь» - «по древнему верованию мертвец, встающий из могилы и сосущий кровь людей». «Упырь» по-прежнему остался «кровососом», но он более не «летучая мышь», не «призрак», не «оборотень», а «мертвец», т. е. мертвец-кровосос (= европейский «вампир»). В первой четверти XX в. авторы новых монографий о восточнославянском язычестве в поисках источниковедческой гарантии против генерализаций мифологической школы отчасти реабилитировали строгую, «текстуальную» конкретность антиязыческих поучений . «Слово святого Григория, изобретено в толцех» вместе со сходными поучениями снова становится объектом специального изучения у Е. В. Аничкова, Н. М. Гальковского, В. Й. Мансикки.

Е. В. Аничков уточнил литературную историю «Слова святого Григория»: он дал версию текста, аргументировав ее классификацией редакций и выявленных списков, и предложил (на основе гипотетических схем А. А. Шахматова) оригинальную датировку (небесспорную) вставки об упырях и берегинях - 60-е годы XI в. В том, что касается интерпретации «упырей», Аничков осторожнее предшественников: «Рядом с такими религиозными актами», которые «кто-то мог еще видеть своими глазами, а при желании даже участвовать во всем этом», «наши проповеди могут назвать еще кое-каких богов и вместе с ними берегынь и упырей. Но тут кроме имен уже ничего неизвестно и ничего не сообщается» .

Н. М. Гальковский и В. Й. Мансикка также опирались преимущественно на письменные источники, но - в отличие от Аничкова - принимали в расчет фольклорный материал. Н. М. Гальковский, в общем, следовал линии Срезневского и Буслаева: «Вера в упырей, вампиров, которые ночами встают из могил и высасывают кровь из живых людей, повсеместна. Итак, упыри - это мертвецы, покойники. Упырем делается всякий самоубийца. Упырями же делаются после смерти колдуны, пока их не пробьют колом. По позднейшим верованиям, упыри - это живые, напускающие на живых болезни - чуму, холеру и проч. Собственно, это колдуны, но они имеют какую-то связь с мертвецами. <…> Кажется, упыри принимали вид собак и в таком виде ходили по дворам <…> упыри имеют связь с мертвецами, они высасывают кровь, могут делаться оборотнями. <…> Как было отмечено выше, первоначально славяне поклонялись (веровали) упырям и берегиням, т. е. первоначальной религией славян был культ мертвых. Интересна эволюция верований в упырей… Оказывается, что упырями, выходцами с того света, делаются люди, которые при жизни не веровали во Христа и пресвятую Троицу. Когда-то верили, что сами покойники встают. Потом пришли к мысли, что в виде покойника причиняет людям зло бес…» .

Гальковский расширил шкалу толкований (в сравнении не с Афанасьевым, а со Срезневским или Буслаевым): упырь - (1) мертвец-кровосос; в том числе (1.1) самоубийца, (1.2) умерший колдун, своевременно не проткнутый колом, (1.3) умерший нечестивец, не веровавший «во Христа и пресвятую Троицу»; (2) живой колдун, насылающий всякого рода порчу (однако имеющий «какую-то связь с мертвецами»); (3) упырь-собака; (4) упырь-оборотень; (5) бес, принимающий вид умершего. Кроме того, исследователь, в отличие от Срезневского и в согласии с Буслаевым, готов признать присутствие в «Слове» взгляда на «язычество как явление историческое», допуская, что в прошлом славяне «поклонялись (веровали) упырям и берегиням», потому что «первоначальной религией славян был культ мертвых».

Аналогичен, но более сжат комментарий В. Й Мансикки: «Более или менее достоверный мифологический материал толкования заключается, следовательно, в следующем: <…> когда-то в дохристианскую старину клали требу упырям и берегиням, под которыми надо разуметь души злых покойников и утопленниц…» . Современные специалисты, издавшие по авторской рукописи русский вариант этого классического труда (впервые напечатан в 1922 г. по-немецки), не сочли необходимым добавить что-либо к замечаниям финского ученого .
Версия Гальковского и Мансикки построена на нескольких логических ходах. «Упырь», упомянутый в древнем тексте, и позднейший фольклорный упырь - одно и то же существо, причастное к миру мертвых. Письменный текст сообщает о культе упырей, фольклорные данные - о преследовании их. Значит, имела место «эволюция верований»: если в древности упырям в качестве мертвецов поклонялись, то в «фольклорное» время их - в том же качестве - боялись и пытались вытеснить из мира живых. Напротив, Аничков, принципиально не смешивая историю древнего язычества с фольклором, исключил фольклорные данные при объяснении «упырей». И остался при пустой семантике слова.

Не прибавляют ясности соседи «упырей» по синтагме - «берегини». В списке «Слова святого Григория» XVI в. (или второй половины XV в. ), опубликованном Н. М. Гальковским, берегини приравнены к неким «сестриницам» , как и в другой проповеди против язычников («Слово святого отца нашего Иоанна Златоуста о том како погани кланялися идоломъ», которое Аничков считал зависимым от «Слова святого Григория» и которое воспроизводило пассаж о «требах»), только в списке «Слова святого Григория» их семь, а в «Слове святого отца нашего Иоанна Златоуста» - «три девять» , т. е. «27».

Б. А. Рыбаков с обыкновенной «свободой ассоциаций» уподобил загадочных «сестриниц» благотворным вилам-русалкам . Как кажется, они ничуть не менее напоминают двенадцать (число варьируется) лихорадок, которыми повелевает Гилло (в заговорах, распространенных в разных регионах и в том числе у славян). По замечанию академика А. Н. Веселовского, Гилло - «демоническое существо, похищавшее и пожиравшее новорожденных по поверью, восходящему к древней Греции, популярному в средние века, живому и в современном простонародье» . Другими словами, Гилло есть женская разновидность вампиров, которая описана в «вампирических» справочниках и которая, кстати, попала - через словарь Брокгауза и Эфрона - в роман «Мастер и Маргарита», аукнувшись в кровожадной Гелле .

Б. А. Рыбаков, следуя гипотезе о тождестве «сестриниц» с русалками, заключил, что в «Слове святого Григория» упыри сополагаются с берегинями по контрасту: «Упыри и берегини - древние, архаичные наименования олицетворений двух противоположных начал - злого и доброго, враждебного человеку и оберегающего человека» . Однако если согласиться с предположением о берегинях - прислужницах Гелло или же вообще не отдаваться «свободе ассоциаций», то формула «Слова святого Григория» должна толковаться как соположение по сходству (ср. соположение компонентов «оупирь» и «лихыи» в имени новгородского книжника): «клали требу» - «упирям» + «берегиням» («сестриницам»-вампирессам?)."

"...Наконец, суммируя при составлении словаря новые материалы, Срезневский добавил к основному значению слова (по Паисиевскому сборнику) и к «прозванию или собственному имени» «Оупирь Лихыи» пример функционирования «упыря» как «бранного слова». Пример был извлечен из «Послания» Ивана Грозного в Кирилло-Белозерский монастырь (известно еще Н. М. Карамзину, издано в 1841 г., сохранилось несколько списков не ранее XVII в., в том числе в Кирилло-Белозерском монастыре). Царь, обращаясь в обыкновенной ерничающей манере к игумену и братии, сетовал на испорченность нравов бояр, которые приняли постриг и пребывали в монастыре: «Но доколе молвы и смущения, доколе плища и мятежа, доколе рати и шепетания, и суесловия? И чесо ради? - злобеснаго ради пса Василья Собакина <…> А сей и платья не знает, не токмо жительства. Или бесова для сына Иоанна Шереметева? Или дурака для и упиря Хабарова? Воистину, отцы святи, несть сии чернецы, но поругатели иноческому житию. Или не весте Шереметева отца Василия? Веть его бесом звали!» .

Контекст вполне ясен, и квалификация использования царем слова «упырь» как «бранного» не вызывает принципиальных сомнений. Однако слово функционирует здесь в поразительной связке со «злобесным псом», «бесовым» сыном, «бесом»: бояре - злобесный пес + бесов сын + дурак + упирь + бес. Это образует специфически «бесовскую» «тесноту» семантического ряда, а ведь уже установлено, что ругательства Ивана Грозного порой балансируют на грани бранно-переносного употребления и прямого. Так, согласно комментариям Я. С. Лурье, царь, обзывая лицо Курбского «эфиопским», не просто допускает «полемическую грубость», но выражает характерное для средневековой философии убеждение в том, что «сама внешность Курбского говорит о его “злолукавом нраве”» .

Потому и относительно «Послания» кирилло-белозерским монахам напрашивается предположение, что в слове «упырь» проступает прямое значение, снова не артикулированное, но причастное инфернальному миру.
Ради наглядности целесообразно сравнить основное значение слова «упырь», как его определяет Срезневский (мертвец-кровосос), со словарем В. И. Даля (1863-1866 г.), где «упырь» - «перекидыш, перевертыш, оборотень, бродящий по ночам ведмаком, волком или пугачем и пр. и засасывающий людей и скотину; кровосос (вампир?); злые знахари, по смерти, бродят упырями, и чтобы угомонить их, раскапывают могилу и пробивают труп осиновым колом. || Юж. головастый ребенок, с водянкою в голове. || Ниж. злой и упрямый, упорный, строптивый человек; от упираться или от вампир? <пример из Ивана Грозного>», а «упырство» - «ср. вообще преданья об упырях, состоянье, бытность их, или верованье в них». На первый взгляд, расхождение двух лексикографов диктуется принципами отбора материала: у Даля - «живой великорусский язык» (в идеологизированном далевском понимании), у Срезневского - «древнерусский язык», отраженный в письменных памятниках. Однако в этом техническом расхождении открывается глубинный уровень: Даль привлекал фольклорный материал (и даже сомневался в правомерности параллели с западным «вампиром»), а Срезневский, некогда «романтик и энтузиаст народной литературы» , в 60-70-х годах XIX в. приверженец демонстративной эмпиричности и антитеоретичности , игнорировал фольклор и самоограничился имплицитным отождествлением «упыря» с «вампиром». Пределом именно в этом движении к герменевтическому минимализму станет позиция Аничкова, который, толкуя «упырей», отказался и от фольклора, и от взгляда на «язычество как явление историческое», и, наконец, от неотвязных «вампирических» ассоциаций.

Итак, ориентируясь на данные фольклора и языка, историки получают возможность подробно описать верования в упырей у разных народов и в разное время, тогда как ориентируясь на литературные памятники, они не извлекают практически никакой информации. Это, однако, только первое впечатление, которое подталкивает к рафинированию приемов интерпретации. Прежде всего, параллели с другими народами и другими эпохами - лишь параллели, а «деловой» характер называния «упырей» в «Слове святого Григория» сам по себе сразу свидетельствует о серьезности отношения к ним. Что подтверждает и «бранный» контекст «Послания» Ивана Грозного: бранят «упырем» (как и бесом), если верование сохраняется. Более того, очевидно, что упоминания всех трех «упырей» древнерусской книжности подчинены некоей формальной закономерности: 1) в Предисловии к новгородской рукописи: «имя = упырь + лихий»; 2) в «Слове святого Григория»: «клали требу» - «упирям» + «берегиням» («сестриницам»-вампирессам?); 3) в послании Ивана Грозного: бояре - злобесный пес + бесов сын + дурак + упирь + бес. С синтаксической точки зрения в первом случае имя-прозвание книжника соположено с другим его прозванием, во втором - один объект культа соположен с другим объектом, в третьем - соположены «бранные» определения нескольких бояр в рамках одного периода. Но, отвлекаясь от вариативности, правомерно подытожить, что слово «упырь» неуклонно вставляется в «тесный» семантический ряд, притом инфернально окрашенный.

Такого рода закономерность можно с уверенностью счесть формальным выражением той же «аморфности упырей» (выражение Б. А. Рыбакова), которую со своей стороны обнаруживает фольклорный материал, где упыри и по-разному определяются (ср. комментарии Срезневского 1851 г. или Гальковского), и отделены весьма расплывчатой границей от оборотней и тому подобной нечисти .

Интерпретативный потенциал «аморфности упырей», свойственной древнерусской письменности (формально) и фольклору (семантически), актуализируется при сопоставлении с ситуацией конца XIX - начала XXI в., где упырь-вампир доминирует в качестве обсессивной фигуры современного искусства и массовой культуры. Новаторство романа «Дракула» (вычеканившего вампира «нашего времени») заключалось в том, что Б. Стокер с подчеркнутой отчетливостью, как полагается в игре, перечислил правила существования монстров-кровососов и успешной борьбы с ними . Контраст «аморфности»/отчетливости настолько разителен, что позволяет утверждать: «аморфный» традиционный вампир (в частности, древнерусский, славянский) и «отчетливо-игровой» вампир масскульта практически ничем, кроме имени, не связаны. «Бытность их, или верованье в них» обусловлены настолько различными социокультурными факторами, что продуктивно анализировать не эволюционную, а революционную трансформацию традиционного вампира в современного. При подобном подходе «аморфность» упыря в древней словесности оказывается неожиданно информативной. Может, лишенной эффектной красочности, но фактографически надежной."

упырь

м. южн. и упирь стар. перекидыш, перевертыш, оборотень, бродящий по ночам ведмаком, волком или пугачеми пр. и засасывающий людей и скотину; кровосос (вампир?); злые знахари, по смерти, бродят упырями, и чтобы угомонить их, раскапывают могилу и пробивают труп осиновым колом.

южн. головастый ребенок, с водянкою в голове.

ниж. костр. злой и упрямый, упорный, строптивый человек; от упираться, или от вампир? Бесова для сына, Шереметева, или дурака для и упиря Хабарова, Акты. Упырство ср. вообще преданья об упырях, состоянье, бытность их, или верованье в них.

Толковый словарь русского языка. Д.Н. Ушаков

упырь

упыря, м. (тат. - злой дух; обжора).

То же, что вампир в 3 знач. и листонос (зоол.).

То же, что вампир в 1 знач. (простореч.). Съест упырь меня совсем. Пушкин.

Толковый словарь русского языка. С.И.Ожегов, Н.Ю.Шведова.

упырь

Я, м. То же, что вампир (во 2 знач.).

Новый толково-словообразовательный словарь русского языка, Т. Ф. Ефремова.

упырь

м. разг.-сниж. Мертвец, выходящий из могилы и сосущий кровь живых людей (сказочный оборотень).

м. Крупная летучая мышь.

Энциклопедический словарь, 1998 г.

Мифологический словарь

упырь

(слав.) - мертвец, встающий по ночам из могилы и убивающий людей и животных. Когда У. убивает жертву (иногда высасывает из нее кровь), она может сама стать У. Согласно поверьям У. становится после смерти человек, рожденный от нечистой силы или испорченный ею (ребенка-У. можно узнать по двойным рядам зубов), а также покойник, через гроб которого перескочила черная кошка, самоубийца, умерший неестественной (дурной) смертью, колдун.

Упырь

мифологический образ у славянских народов. См. Вампир.

Википедия

Упырь

Упы́рь ( вурдалак , вампир , кровосос ) - общеславянский мифологический персонаж, заложный покойник, встающий по ночам из могилы; он вредит людям и скоту, пьёт их кровь, наносит ущерб хозяйству. Наиболее сильна вера в упырей была распространена на территории современной Украины. Считалось, что они могут вызвать голод, мор, засуху.

Упырь приблизительно соответствует вампиру в западноевропейской мифологии и имеет много общего с вурдалаком в восточнославянской традиции, однако ещё в XIX веке персонажи эти чётко различались.

Упырь (значения)

"""Упырь, упыри:

• Упырь - в славянской мифологии живой или мёртвый колдун, убивающий людей и сосущий из них кровь.
  • « Упырь » - повесть Алексея Константиновича Толстого.
  • « Упырь » - российский остросюжетный фильм 1997 года.
  • « Упырь » - чешско-украинский фильм 2015 года.
• Упырь в мифологии коми - мифологический персонаж загробного мира у коми.
• Упырь, гуль - в арабской, персидской и тюркской мифологии оборотень, представитель нежити.
  • « Упыри » - американский фильм 2013 года.
• Упырь Лихой - первый известный древнерусский писец, священник XI века, работавший в Новгороде в 1047 году.
• Упыри - деревня в Оленинском районе Тверской области.

Упырь (повесть)

«Упы́рь » - готическая повесть Алексея Константиновича Толстого, изданная им в 1841 году под псевдонимом Краснорогский. Первое опубликованное произведение писателя.

Примеры употребления слова упырь в литературе.

Этого сейчас никто уже толком не знает, - отвечал маг, - известно лишь, что черные альвы, гномы, тролли, великаны, упыри и тому подобные избегают таких холмов, а это на руку нам, если шкура дорога.

Егери точильщику царапают бересту купно, Видимо, передал им доезжачий Ильин ультиматум: 90 Мастер-ламастер, упырь и дурной и вздорный, Зрели мы тебя в гробу с твоими костылями, Прыгал бы ты, одутловатый, к бобылке на хутор, Ябедничать же станешь -- изведаешь, почем фунт лиха.

Вселенского дерева, гладим друг другу ступни павлиньими перьями, чтобы ноги получше отдохнули, нам осталось не так уж далеко, подбадриваем мы друг друга, оно где-то здесь, совсем близко, Саша говорит, что слышала шум его кроны, мы обещаем друг другу, что выдержим до конца, не отступим, Богомил предлагает вооружиться чесноком, он слышал, что вокруг дерева, охраняя подходы, кружат кикиморы, упыри , лешие и ведьмы, мы соглашаемся, исполненные решимости, покидаем место стоянки, сначала мелководье подушек, потом глубину снов.

Хохочущего упыря уволокли в какой-то подвал, из которого доносился мощный храп неизвестного зверя, и, перекрывая его, бронтозавр Гугуцэ орал что-то про Красную книгу, под протекторатом коей находится.

По нашим сведениям, Гага нагнала в замок больше сотни черных упырей , да еще столько же одурманенного ею народа.

Глава 15 Загорский невольно усмехнулся: будь я каким упырем из 13-го отдела -- мог бы дырочку в кителе сверлить под медаль.

Тут были и вурдалаки, и вампиры, и беззубые людоеды, пугавшие в сытые дни мелких мальчиков, и меланхолическое чудо-юдо с оранжевой пеной на стоматитовых деснах, и фантомасы, и франкенштейны, и недорогие ведьмы-потаскухи с Тирольских гор, и синие мертвецы, защекоченные когда-то русалками, а с ними и дохлые русалки, жертвы промышленных вод, и гневные дармапалы, семиликие, двадцатирукие, многоглазые, опоясанные шкурами тигров, в венцах из людских черепов, в ожерельях из отрубленных голов, кто с мангустой в одной из рук, кто с морковью, и белая, трехглазая, с огненными волосами, в зеленом диком шарфе дзамбала, управляющая сумерками, и наглые асуры, и лукавые апсары, танец которых только увидь - жить не захочешь, и какие-то черные истуканы, сладострастные пугала с экватора, нервные от почесухи, и унылые псы из подземелий, чьи глаза как плошки, и летающие упыри с вечной слюной, капающей на галстук, плохо завязанный, и мелкие бесенята, приволокшие сковороды таких размеров, что не лишними были бы при них ядерные исто

Упырь не двигался, не шевелил губами, толстыми, как жирные пиявки, но квакающий голос раздался как будто говорило само болото: -- Для важности?

Упыри также заметили его, и Картер услыхал, как со всех сторон раздалось их тихое лопотанье, и на мгновение ему почудилось, будто это темное пятно -- исполинская птица шантак, размером куда больше средней особи.

Вы только представьте себе: за тысячелетия существования земными цивилизациями были созданы миллионы мыслеобразов, мыслеграмм, проще говоря, параллельно с обычным реальным земным миром на Земле существовал мир мифический, мир богов, демонов, призраков, навей, леших, упырей , вурдалаков, оборотней, колдунов, ведьм, мир потусторонний, страшный, чудесный, загадочный.

Узнал ведьм, домовых, кикимор, лемуров, обменышей, оборотней, эльфов, фей и гномов, упырей и выходцев с того света, великанов-людоедов и василисков.

Ночью выползают из-под корней ничье предки и бледными упырями шастают вокруг жилищ, ища незаговоренного входа.

Но Йореку она пока ничего не сказала, а вместо этого начала расспрашивать его про Свальбард и, замирая от восторга, слушала о вековых льдах, о голых скалах и торосах, среди которых переваливаются с боку на бок сотни моржей, о холодном море, где кишат тюлени, где нарвалы, взмывая над ледяной свинцовой водой, бьются друг с другом длинными бивнями, о суровом неприступном береге, о скалистых утесах высотой чуть не до самого неба, в которых гнездятся и поджидают свои жертвы целые полчища отвратительных скальных упырей , об огненных шахтах и угольных ямах, где искусные кузнецы-панцербьорны выковывают из метеоритного железа толстенные пластины, прочней которых не сыщешь, а потом превращают их в панцири.

Даже сожалеюще поискал глазами: ни упырей , ни леших, а бера развалил бы пополам с одного замаха!

Кратко говоря, это вроде бы было то самое место, куда все упыри явного мира сбрасывают объедки своих пиршеств, и, если ему улыбнется удача, он сможет найти огромный утес, вознесшийся даже выше пиков Трока, который отмечает рубеж их владений.

Славянская мифология – богатейший культурный пласт, оставленный нашими предками-язычниками. После Крещения Руси славяне, не готовые моментально отказаться от привычных традиций, привнесли в христианство долю языческого . Поэтому ответ на вопрос, кто такие упыри и вурдалаки, нужно искать в старославянской мифологии.

Кто такой упырь?

Если пользоваться современной терминологией, упырь – это вампир, выбирающийся из могилы по ночам для того, чтобы утолить свой голод. Но, в отличие от европейских «кровососов», настоящие упыри в России не гнушались и плотью жертвы. Существовало поверье, что если упырь не съел тело жертвы, а лишь выпил всю кровь – убитый сам станет чудовищем.

В дохристианской традиции упыри это духи, приносящие смерть, засуху и мор. Им хватало одного прикосновения к человеку, чтобы тот в скором времени умер от неизвестной болезни. После принятия христианства на Руси славянский упырь – заложенный покойник, не получивший церковного отпевания и погребённый в неосвящённой земле. Кроме этого, шанс стать чудовищем получали:

• самоубийцы;
• пьяницы;
• колдуны;
• завзятые еретики и грешники.

Женщина упырь – это бывшая колдунья и еретичка. Не найдя покоя после смерти, он по ночам возвращается домой и перебирает столовые приборы. Людей, которых ненавидела при жизни, она мучает, старается довести до смерти, особенно часто упырица издевается над нелюбимыми невестками, вытаскивая их за косу на улицу.

Как выглядит упырь?

Славянские упыри были абсолютно не похожи не только на современные представления о вампирах, но даже на своих зарубежных собратьев. Легенды описывают их как оборотней, способных по своему желанию принимать любой облик или становиться невидимыми. Часто упырь принимал облик мертвеца с железными зубами, глаза которого горели адским огнём.

Если поиски упыря доходили до раскапывания могилы, оказывалось что:

1. Мертвец не подвержен гниению.
2. Его одежда разорвана.
3. Руки и ноги искусаны до костей.

Существуют ли упыри?

Сложно с уверенностью сказать, что упыри существуют, но и опровергнуть это убеждение тоже невозможно. Изучением этой проблемы в России никогда тщательно не занимались. А вот в Европе в середине XVIII века случаи вампиризма расследовались на самом высоком уровне. Личный врач императрицы Марии Терезии Герард ван Свитен и известный учёный-богослов Антуан Августин Кальме в своих трактатах высказали абсолютно противоположные мнения на этот счёт. Кому из них верить – решать вам.

Чем отличается упырь от вурдалака?

Сейчас считается, что упыри и вурдалаки - одни и те же существа, немного отличающиеся своими привычками и способностями. Появлением этого заблуждения мы обязаны А. С. Пушкину и его стихотворению «Вурдалак». На самом деле поэт, скорее всего, неправильно записал слово «волколак», обозначавшее волка-оборотня. Литературную традицию продолжил в 1839 году А. К. Толстой, написавший готический рассказ «Семья Вурдалака».

Свидетельства об упырях

Первое летописное упоминание о упырях датировано XI веком и произошло в Полоцке. Тогда на улицах города по ночам раздавался топот и человек, неосторожно вышедший на улицу, вскоре умирал от неизвестной болезни. Сразу после появления упырей в Полоцком княжестве, во всей Киевской Руси начались беды:

• эпидемии;
• засуха;
• нападения половецких племён.

Более поздние рассказы о упырях появлялись в сказках и побывальщинах, героем которых часто выступал солдат, которому с помощью хитрости и везения удавалось ускользнуть от упыря. Больше всего эти поверья были распространены в южных губерниях, на территории современных Украины и Белоруссии.

Как бороться с упырями?

Методы борьбы с этими чудовищами были похожи у многих народностей. Если возникало подозрение, что деревню терроризирует упырь, жители шли искать могилу, на которой была бы разрыта земля или имелись ещё какие-то признаки того, что покойнику не лежится спокойно в гробу. Либо, если недавно умирал человек, о котором говорили, что он знался с нечистой силой, раскапывали его могилу. Потом делали следующее.

1. Переворачивали труп вниз лицом.
2. Вбивали в спину осиновый кол.
3. Подрезали сухожилия и ломали кости на ногах.
4. Подрезали сухожилия над пятками и засыпали в рану щетину.
5. Отрезали голову, вбивали в неё что-то железное и клали в ноги.
6. Чтобы полностью уничтожить упыря, его необходимо было сжечь.

При встрече с упырём защищались крестом или сильной бранью, считалось, что нечисть боится ругательств. Ещё можно было отвлечь чудовище маком, рисом, пшеницей – чем-то мелким и имевшимся в больших количествах – упыри в славянской мифологии в таком случае немедленно начинал считать зёрна и не могли остановиться, пока всё не пересчитают.

Для защиты дома использовались:

1. Куски железа, брошенные в огонь или разложенные на подоконнике;
2. Кресты, выжженные над оконными и дверными проёмами свечой, со Страстного Четверга;
3. Врагами считались собаки, рождённые первыми или имеющие над глазами пятна, напоминающие ещё одну пару глаз.

Книги про упырей

1. «Упырь» А.К. Толстой . История о молодом дворянине, побывавшем на балу у упырей.
2. «Упырь» А.Н. Афанасьев . Обработка русской народной сказки о девушке, вышедшей замуж за упыря.
3. «Оборотный город» Андрей Белянин . Книга написана в жанре юмористического фэнтези и рассказывает о казаках, охраняющих порядок в городе, где живут ведьмы и упыри.

Кино про упырей

1. «Вий» . Экранизация повести Н.В. Гоголя, заслужившая признание и в СССР и за рубежом.
2. «Упырь» . Российское и очень необычное кино про вурдалаков и упырей, запугавших криминальных авторитетов.